Выступление на юбилее А. А. Зиновьева (2002 г.)

Выступление на юбилее А. А. Зиновьева (2002)
 
 В. М. Межуев
 
Большое спасибо за то, что позволили выступить на юбилее, который, по моему мнению, является знаковым событием в нашей культурной жизни. С момента моего поступления на философский факультет Александр Александрович остается для меня одной из ключевых фигур в отечественной философии послевоенных лет. Я знаю его лет сорок, если не больше. Слушал его лекции и доклады, встречался в дружеских компаниях, общался в коридорах Института философии и, разумеется, читал. За это время из всех, кого я знал, он, пожалуй, изменился менее всех. Все мы изменились и постарели, а он в моих глазах остался таким же, как и был, каким я его увидел в первый раз. Видимо, владеет каким-то секретом если не вечной молодости, то вечной бодрости и жизненной активности.
Есть философы, которые могут рассказать об Александре Александровиче лучше, чем я, знают его дольше и ближе. К сожалению, здесь не присутствует Карл Моисеевич Кантор - его ближайший друг. Нет и многих других. Я буду говорить об Александре Александровиче как только его слушатель и читатель. Для меня он, помимо своих чисто научных и философских заслуг, остается воплощением редкого по нашим временам, но, может быть, главного человеческого дара — чувства личной свободы и независимости. Среди многих его природных дарований — теоретических и художественных — способность всегда и во всем быть свободным человеком является, возможно, его главным талантом. Я принадлежу к чуть более позднему - послевоенному — поколению, и, что греха таить, к более осторожному, осмотрительному, если угодно, более конформистскому. Мы были более зависимы от среды, от власти, от окружающих обстоятельств, всегда учитывали, что можно сказать, а что нет. А вот Александр Александрович всегда говорил то, что хотел сказать, не боялся, если сказанное им не совпадало с тем, что от него ждали или хотели услышать. Быть в любых обстоятельствах самим собой и есть, видимо, свойство подлинного таланта. Если он и испытывал какую-то зависимость, то, как он сам говорит, только от собственной головы. Можно с ним спорить, не соглашаться, можно в своих политических симпатиях и предпочтениях находится с ним даже по разную сторону баррикад, но в плане духовном, культурном Зиновьев - фигура, бесспорно, эталонная по части интеллектуальной свободы и индивидуальной самобытности, способности думать и говорить независимо от того, выгодно это тебе или невыгодно, способствует твоей популярности и карьере или не способствует, согласятся с тобой другие или не согласятся.
И второе, о чем уже здесь говорили. При всей своей независимости и свободе Александр Александрович прямо-таки преклоняется перед теорией, истиной, логической строгостью суждения. Сочетая в себе дарование художника, писателя и ученого, он стремится одновременно к предельной объективности, непредвзятости, теоретической и фактической доказательности научного анализа. Его не прельщают лавры утописта, фантаста или ангажированного какой-то идеологией публициста и пропагандиста. В науке он - прежде всего ученый, хотя и облекает порой свои выводы в образную форму. Образ и мысль в равной мере подвластны ему, но, как мне кажется, он -не охотник их смешивать или отождествлять, легко переходя в то же время от одного к другому. Он - не сухой педант, но и не мечтатель, прожектер, парящей над действительностью. В соединении творческой свободы с объективностью и беспристрастностью теоретического (социологического прежде всего) анализа и состоит, на мой взгляд, феномен Зиновьева. Здесь не время и не место обсуждать те выводы, к которым он пришел в результате своих исследований, но они являются несомненным вкладом и в наше понимание собственной страны и ее истории, и в наше представление о современном мире. Можно опять же соглашаться или не соглашаться с этими выводами, но невозможно обойти их стороной, сделать вид, что их просто не существует. В нашей общественной науке не так уж много имен, не просто что-то пишущих и говорящих о России, но способных предложить продуманную в своих основаниях, стройную и целостную систему взглядов на общество вообще и на российское общество за последние сто лет его существования, в частности.
Теперь мне хотелось бы сказать несколько слов о том, как мне видится XX век, в котором мы прожили большую часть своей жизни. Жалко, что ушел Пушков. Мне хотелось бы поспорить с ним. Пушков, на мой взгляд, произнес яркую марксистскую речь, но почему-то заявил, что марксизм умер. Непонятно только, для кого умер — для нас, для всего мира или для самого Пушкова. Вообще хоронить великих людей — дело неблагодарное. Хоронить Маркса столь же бессмысленно, как хоронить Платона, Аристотеля, Канта, Гегеля, хотя всегда были любители заниматься подобным ремеслом. Пока жива культура, которую создавали и прославили эти имена, они не умирают. В нашей истории мы слишком часто кого-то хоронили, потому, видимо, и живем на развалинах. Не страна, а какое-то кладбище идей и имен. Не лучше ли заменить похороны Маркса более глубоким пониманием его идей, анализом того, что в них значимо и для нашего времени. На Западе этим занимаются многие выдающиеся интеллектуалы.
Меньше всего можно обвинять Маркса в апологетике экономики вообще, рыночной тем более. Для Маркса наделение экономики функцией базиса, основы общества и есть буржуазный взгляд на общество, который может быть преодолен, однако, не теоретически, а прежде всего практически. Такой взгляд верен по отношению к буржуазному обществу, в котором экономика, действительно, все определяет, но неверен по отношению как к предшествующей ему, так и к последующей истории. «Капитал» - главное сочинение Маркс - неслучайно имеет подзаголовок -«критика политической экономии», т.е. критика науки, положившей в основание общества чисто экономическую систему отношений.
Маркс - последовательный критик экономического детерминизма. Пока экономика господствует над политикой и культурой мы, согласно Марксу, живем не в истории, а в предыстории, т.е. не как еще свободные существа. Кто приписал Марксу идею, что экономика всегда была и будет главным делом людей, их основным занятием? В буржуазном обществе - да, но ведь оно не вечно. Экономика господствует над обществом в границах общественно-экономической формации, но Маркс не сводил к ней всю историю. Первобытность и Восток, с одной стороны, коммунизм - с другой находятся за пределами этой формации. «Царство свободы», считал Маркс, начинается «по ту сторону экономической необходимости». Наши неолибералы, ненавидящие Маркса, считающие себя антимарксистами, как раз и превращают экономику в приоритетную сферу общественного развития. Ни о чем другом они не думают и не хотят думать. Критикуют Маркса за его якобы экономический детерминизм, а сами доводят этот детерминизм до абсурда. Вот они-то и являются апологетами базисной роли экономики в жизни общества, или, что то же самое, буржуазными апологетами.
Пушков говорит, что век господства экономики над остальными сферами жизни заканчивается. Но то тем самым он говорит не о смерти марксизма, марксистского взгляда на общество, а о конце именно буржуазного взгляда на общественный процесс. Ибо если Пушков прав и век господства экономики, действительно, уходит в прошлое, то прав и Маркс, которого он спешит похоронить. Маркс это и предсказывал.
XX век, на мой взгляд, - здесь я согласен с Пушковым - наглядно показал, что общество, руководствующееся исключительно экономическими интересами и расчетами, построенное целиком на принципе экономической эффективности и целесообразности, загоняет в себя в тупик - экологический и духовный, социальный и международный. Оно в конечном счете оказывается несовместимым с основными принципами западной демократии и культуры. Вот почему европейская культура, движимая духом гуманизма и свободы, большей частью находилась в оппозиции к такому обществу. Маркс - лишь один из наиболее ярких выразителей этой оппозиции. Если сегодня и имеет место какой-то кризис, то прежде всего кризис цивилизации, сделавшей рыночную экономику и вообще экономику единственным мерилом своего процветания и успеха. Важно понять, что речь идет не о кризисе экономики и даже рынка самих по себе, а о кризисе общества, в котором они были абсолютизированы и фетишизированы, т.е., говоря попросту, о кризисе капиталистического общества в его классическом варианте. И это не просто марксистская констатация, об этом пишут многие западные социологи и философы - даже те из них, кто не причисляет себя к лагерю марксистов и социалистов.
Кризис, который мы переживаем сегодня в России, - следствие тоже не рынка, а той рыночной идеологии, которая превратила рынок, прибыль, деньги в основополагающую ценность, в единственный ориентир для политики, науки, искусства и даже морали. Поверив в исключительную силу денег, да еще в иностранной валюте, мы разменяли на нее все, что, действительно, составляло нашу силу и гордость - от военной и промышленной мощи до образования, науки и культуры. Те, кто взял на себя функцию рыночных реформаторов, с утра и до вечера внушают людям, что только рынок разрешит все их проблемы, что именно через рынок лежит путь к гражданскому обществу, демократии, правовому государству, всеобщему благосостоянию и социальной справедливости. Но в истории так никогда не было. Не капитализм породил демократию и правовое государство, он лишь воспользовался ими в своих целях, став в современном своем виде реальной угрозой тому и другому. Неолибералы с их идеей глобальной рыночной экономики, по словам известного немецкого социолога Ульриха Бека, являются «ликвидаторами западной цивилизации - даже если выдают себя за ее реформаторов. Их модернизация, если иметь в виду социальное государство, демократию и общество, ведет к смерти». Вспомним Великую французскую революцию. Никто во Франции не называет ее буржуазной. Она шла не под лозунгами «Да здравствует частная собственность и рынок!», «Вся власть богатым!», а под лозунгом «Свобода, равенство, братство!». И США создавались не промышленниками и финансистами, как часто думают, а юристами — теми, кто писал американскую Конституцию. Капитализм развился позже - как следствие политических перемен и глубоких преобразований в духовной сфере. А вот что реально произошло со свободой, равенством и братством в мире капитала - это и есть вопрос, на которой, видимо, придется отвечать XXI веку. Во всяком случае, гражданское общество, о котором мечтали все поколения наших западников, на самом Западе уже давно стало проблемой, сменилось обществом массовым, во всем противоположным гражданскому, и вообще выпало из поля зрения академической науки и официальной - либеральной - идеологии. На первый план вышла проблема не индивидуальной свободы, а власти, которая и стала центральной темой социологических и политологических исследований, философских размышлений. Люди власти - не только политической, но и финансовой, а также так называемой «четвертой власти», власти СМИ - стали подлинными героями дня, вытеснив на периферию общественного внимания героев прошлого - борцов за свободу, инакомыслящих и просто вольнодумцев. Свободный мыслитель в таком обществе - всегда маргинал. Прямо скажу, Зиновьев и ему подобные никогда не станут в массовом обществе «властителями дум»: предпочтение здесь всегда будет на стороне популярного телеведущего, рассуждающего обо всем на свете журналиста, кинозвезды, рок-звезды или какого-нибудь популиста от политики. В массовом обществе близость к власти более ценима, чем индивидуальная свобода, а свобода слова давно понимается как свобода продавать свое слово тем, кто хорошо платит. Правда, сейчас на Западе мы видим возрождение на новой основе интереса к гражданскому обществу, хотя преимущественно со стороны левых (социал-демократических) партий и движений.
Что же нам в России осталось от XXвека? Вроде бы, действительно, одни потери: потеряли если не все, то очень многое. Даже наша победа в войне обернулась потерей того, что мы в ней защищали, - целостность СССР, строй, идеологию. А вместе с ними мы потеряли исконно российские территории, надежную оборону, мощную индустрию, бесплатные медицину и образование, право на труд, высокопрофессиональные кадры научной и технической интеллигенции и еще многое другое. Всего не перечислишь. А что приобрели взамен? Говорят, демократию и рынок. Я лично отказываюсь считать состояние хаоса и распада демократией и рынком. Я не понимаю реформы, которая ведет к спаду производства и экономической стагнации, к обнищанию большинства и безработице, к потере какой-либо жизненной перспективы для миллионов людей. Не буду кликушествовать о гибели России (сейчас это модная тема), но нельзя не признать, что она находится сегодня в состоянии смуты и кризиса -возможно, самого острого и глубокого с момента ее освобождения от монгольского ига. А что стало причиной этого кризиса? Тому, наверное, много причин, но одна из главных, на мой взгляд, - утрата веры в возможность существования общества, построенного на принципах свободы, равенства и социальной справедливости. Поверили тому, что Маркс, действительно, умер, точнее, умерла проходящая через него гуманистическая традиция европейской культуры, делающая человека целью и смыслом общественного развития. А вот то, что сам Маркс хотел похоронить, - общественный строй, основанный исключительно на власти денег и капитала, -объявили «вечно живым» и «светлым будущим» всего человечества. Хотели всего лишь перечеркнуть, выбросить на помойку около ста лет в истории России и... практически потеряли страну. Лучше всех об этом сказал сам Зиновьев: «Метили в коммунизм, а попали в Россию». И дело не только в том, что ошиблись в выборе цели, а в том, что обе эти цели оказались между собой в каком-то глубоком сродстве, которое надо было, конечно, увидеть, понять и правильно объяснить.
По своей вере, морали, культуре, по самому своему духовному складу Россия - страна некапиталистическая и даже антикапиталистическая. Не в том смысле, что здесь вообще невозможны рынок, частная собственность и свободное предпринимательство, а в том, что все это она никогда не считала главной целью, высшей ценностью и основным смыслом своего исторического существования. Я думаю, что Россия, не будучи до конца страной западной цивилизации (по характеру своего экономического, социального и государственного устройства), является во многом страной европейской культуры, важнейшей составной частью этой культуры. У нее с Европой общие духовные предки — Афины и Иерусалим, античность и христианство. Однако если в современной - буржуазной - Европе победило своеобразное неоязычество (или, как говорят, «новое варварство») с его рассудочной рациональностью, прагматизмом и утилитарной моралью, которое и стало сутью западной цивилизации, то Россия сочла своим культурным долгом защиту моральных ценностей христианства. Подобно Европе она также искала универсальное начало, способное объединять людей и народы, но полагала, что подобное начало заключено не в научно-технической и финансово-промышленной цивилизации, а в христианской (православной) этике с ее любовью и состраданием ко всем «униженным и оскорбленным». Понятно, почему из всех западных идеологий Россия в XX веке предпочла социализм: он оказался ей намного ближе и понятнее. Отрекаясь от него с целью приблизиться к современному, т.е. капиталистическому, Западу, мы в какой-то мере отрекаемся не только от русской, но и от европейской культуры, которая была и остается формой самокритики западной цивилизации. Не о том речь, чтобы отбросить экономические и политические достижения западной цивилизации, пренебречь рыночной экономикой и демократией. Маркс никому и никогда этого не советовал. Но и цивилизуясь, важно видеть в рынке и демократии не самоцель, а лишь средство по отношению к культуре - ко всему тому, что делает жизнь человека в обществе более свободной, справедливой, осмысленной и творчески насыщенной. Культура и цивилизация - это как душа и тело: культура - душа цивилизации, цивилизация — тело культуры. Заботясь о теле, цивилизуя его, нельзя пренебрегать собственной душой, отрекаться от того, во что верили и на что надеялись лучшие умы России — те, кто создавал ее культуру. В нынешнем кризисе особое беспокойство вызывают даже не экономические трудности, а разрыв с традицией, которая побуждала русскую мысль искать формулу более достойной и справедливой жизни, чем даже та, которая достигнута на Западе. Если потеряна вера в такую жизнь, если мысль не работает на опережение уже сложившегося порядка вещей, никакая реформа не поможет преодолеть собственную отсталость. Так и будем догонять всю оставшуюся нам историю.
Во всяком случае, на вопрос о том, как нам жить дальше, мы можем и должны ответить только сами, сообразуясь со своей традицией, культурой и даже верой. Никто за нас не ответит на этот вопрос. Возможно, это и есть главный итог двадцатого столетия, как он видится из нашей страны.
Я не знаю, что нас ждет в будущем. В истории часто происходит не так, как того ожидают. Кто мог знать, что история обретет новое направление в результате возникновения в Элладе небольшого города на десять тысяч жителей - Афин? Кто мог знать, что мир изменится после того, как в одной из далеких провинций Римской империи родится пророк по имени Иисус? Государства рушатся, цивилизации уходят в небытие, но вдруг приходят новые люди, появляются новые идеи, звучат новые слова и все возрождается с новой силой. Может быть, это чудо, а, может быть, это и есть история. Говорят, пока жив хоть один пророк, надежда остается. Правда, говорят и другое - нет пророка в своем отечестве. Но я твердо знаю, что пока в России есть те, кто думает не только о себе или о том, как за пять дней нажить состояние, но и о стране, о вечных вопросах жизни, т.е. люди культуры, есть надежда и на наше возрождение. Не витрины модных магазинов, не особняки нуворишей, не элитные дома для богатых, не реклама на телевидении и не величина черного нала внушают мне эту надежду, а люди, остающиеся верными истине и голосу совести. Для меня существование таких людей, как Александр Зиновьев, и есть главное свидетельство того, что мы еще живы.

 

Межуев Вадим Михайлович


 
Новости
20.02.2021
В издательстве «Социум» Московского гуманитарного университета вышло в свет четырехтомное издание «Русский интеллектуальный клуб: стенограммы заседаний и другие материалы», подготовленное под научной редакцией ректора МосГУ доктора философских наук, профессора И. М. Ильинского.
10.07.2020
В издательстве МосГУ вышел 10-й юбилейный сборник стенограмм заседаний Русского интеллектуального клуба. Научным редактором сборника выступил президент клуба, ректор Московского гуманитарного университета доктор философских наук, профессор И. М. Ильинский. Ответственным редактором стал доктор философских наук, профессор, заслуженный деятель науки РФ Вал. А. Луков.
25.10.2017
24 октября 2017 г. в актовом зале Московского гуманитарного университета состоялась торжественная церемония награждения лауреатов Международной Бунинской премии, которая в этом году проводилась в номинации «Поэзия». Приветствие участникам и лауреатам Бунинской премии 2017 года направил министр культуры РФ В. Р. Мединский, в котором он, в частности, отметил, что «за годы своего существования Бунинская премия по праву заслужила авторитет одной из наиболее престижных наград в области русской литературы. Среди её лауреатов значатся имена по-настоящему видных поэтов и прозаиков, наших с вами современников. Отрадно, что в России получают развитие столь важные общественные инициативы, нацеленные на популяризацию чтения, на усиление позиций русского языка».
20.10.2017
17 октября 2017 г. состоялось заседание Жюри Бунинской премии под председательством члена Президиума Союза писателей России, лауреата литературных премий Бориса Николаевича Тарасова. Подведены итоги конкурса, который в 2017 г. проводился в номинации «поэзия». 24 октября в конференц-зале Московского гуманитарного университета состоится торжественная церемония, на которой Председатель Попечительского совета Бунинской премии, член Союза писателей России, ректор университета профессор Игорь Михайлович Ильинский вместе с членами Жюри вручит заслуженные премии новым лауреатам.